Президент фонда "Фрески Руси" Екатерина Данилова о наследии и крупнейшей посмертной выставке замечательного фотохудожника Юрия Холдина, работающей весь 2011 год в Музее Храма Христа Спасителя.
Сегодня православная церковь празднует Рождество Пресвятой Богородицы. Именно Рождеству Богородицы посвящен собор Ферапонтова монастыря, где вся система росписей превращается в одну огромную объемную икону: от Христа Пантократора в центре Дионисий развивает всю композицию, очень четко и гармонично. Естественный свет как бы обволакивает Пантократора и создает ощущение, что Он находится одновременно за пределами сотворенного мира и в то же время охватывает его. Дионисий, очевидно, в какой-то степени обеспечил то чудо, которое сохранило его фрески спустя пять веков (если сравнивать со значительно более поздними фресками в надвратной церкви, созданными другими мастерами и сохранившимися гораздо хуже). Он человек одной эпохи с итальянскими художниками и работал с привозными красками, добившись невероятной колористики.
Юрий Иванович Холдин всегда подчёркивал, что «фотография» в переводе с греческого – «пишу светом». Благодаря своему профессионализму он выявлял и объем, и фактуру, и ту диффузию света, которая отличает росписи. В 1993-94 годах он ездил по русскому Северу вместе с Юрием Михайловичем Кублановским (известный поэт, публицист, критик и искусствовед – прим. ред.) и они заглянули в Ферапонтово. Храм тогда еще находился в лесах, шла реставрация. Но большая часть росписей уже была раскрыта, и Юрий Холдин увидел как играют фрески при разном освещении. Невероятный световорот. Открывшееся ему в тот момент было совершенно несопоставимо с тем, что приходилось видеть на сделанных ранее фотографиях и копиях. Передать на языке фотографии и художественные, и одновременно духовные достоинства фресок очень сложно.
Юрий Холдин.
В XX веке у нас сложилось такое направление – копирование. Если памятник недоступен, то оригинал передается в копии. Копия, помимо того, что представлена в двухмерном пространстве доски, не передает фактуру фрески и искажает колорит: мы же не можем точно повторить опыт «умозрения в красках» Дионисия. При этом копии позиционировали как оригинал, и в таком качестве возили в Европу. Савва Васильевич Ямщиков (реставратор, историк искусства и публицист, консультант Тарковского на съемках фильма «Андрей Рублев»; умер в 2009 году – прим. ред.) как раз поэтому хотел, чтобы нашу выставку вывезли в Италию. Он сказал тогда: «Понимаете, ведь итальянцы считают это провинциальным искусством». На мировом уровне Дионисия как великого колориста никто не видел, поскольку его фрески показывали либо в копиях, либо в изданиях по древнерусскому искусству, где сложился стереотип ночной съёмки фресок, когда фотографы пытались избежать влияния на них переменчивого дневного цвета. Когда привозили выставку в Мерано, хотя мы приехали без какой-либо рекламы, даже за неделю она вызвала очень живой интерес, ее успело посетить множество людей.
Свой проект Юрий Холдин фактически осуществлял в одиночку, ценой колоссальных усилий. Была выстроена продюсерская система, когда по отдельным договорам выполнялся определенный объем работ. Юрий Иванович сам контролировал все этапы: от съемки и до печатного станка. Ассистенты ему зачастую мешали. Он погружался в свое дело настолько, что ему даже звонить было нельзя на протяжении недель. Войти в это художественное пространство – очень тонкий процесс. Помимо профессиональной съемки, нужно было выстраивать леса под каждую композицию и работать со светом в сложном архитектурном, неоднородным по освещенности пространстве древнего собора. Он искал, при какой освещенности полнее всего раскрывается цветовая гамма и нашел прием, позволивший убрать черные провалы арок, показать Дионисия без теней.
Постоянно просчитывалась цветовая температура дневного света. Мягкий, рассеянный свет – все освещено, но нигде нет лобового света. Благодаря объему и воздуху создается эффект парения фресок в световоздушном пространстве собора. Чтобы отснять все 300 композиций, нужно было иметь режиссерское видение, писать план сюжетно-образного развития темы с четкой раскадровкой композиционных построений. Потом делалась очень деликатная коррекция. Для перевода шедевра Дионисия на современный язык светописи и полиграфического искусства, каждый кусочек росписи описывался по цветовой шкале, чтобы не нарушить гармонию неповторимой авторской колористики иконописца.
Иллюстрации любезно предоставлены Екатериной Даниловой и фондом "Фрески Руси" (http://www.dionisy.ru)
Комментариев нет:
Отправить комментарий